Одно важное предупреждение: если вы хотите послушать и проанализировать мои демо, скачаете их в свой PC.
Убедительная просьба: прежде, чем слушать, обязательно подключите визуальные средства мониторинга – (внешние или софтовые) индикатор уровня, коррелометр и гониометр.
Понаблюдайте за фигурами Лиссажу на гониометре. Многое из мною написанного станет понятнее...
Работа с профессиональной магнитной лентой.
Wilhelm Furtwangler
Фрагмент финала 5-ой симфонии Антона Брукнера.
Аналоговая реставрация, моно. 1979 год.
• Первый фрагмент
Оригинал моно (1942) 1:18
• Второй фрагмент
Аналоговая реставрация (1979) 1:18
Общее звучание: 2:38
Вильгельм Фуртвенглер
Весь мир знал о том, что после победы над фашистами в Советский Союз из Германии были вывезены трофеи и среди них немецкие фонограммы. Но на все многочисленные официальные запросы (один из них я сам держал в руках в начале 80-х годов) немецкой стороны (ФРГ) о судьбе трофейных фонограмм советские высокопоставленные лица от культуры официально отвечали, что в Советском Союзе таких нет.
А действительно они были, и кое-что, начиная с середины 1960-х годов, даже издавалось (при поддержке Давида Ойстраха) фирмой “Мелодия” (например, 3-я, “Героическая” и 9-я симфония Л. Бетховена). Я сам впервые увидел немецкую трофейную фонограмму в 1965 году, а в 1978–1988 годах держал их в руках, и даже реставрировал некоторые записи (например, 3-ю, Героическую симфонию Л. Бетховена под управлением молодого Герберта Караяна).
Музыкальный редактор фирмы “Мелодия” Павел Грюнберг и я, тогда еще просто реставратор ГДРЗ, прекрасно понимали, что эти фонограммы – достояние всего человечества.
Павлу удалось “пробить” выпуск серии грампластинок под общим названием “Из сокровищницы мирового исполнительского искусства” (без трофейных фонограмм она не была бы объективной) и решил включить в нее некоторые записи, хранящиеся в одном из подвалов фонотеки Телерадиофонда.
В этой серии было выпущено более 150 LP: фонограммы на магнитной ленте, шеллак (78 rpm) , зарубежные LP, записи из музеев и частных архивов и коллекций. Меня в первую очередь конечно же интересовали дирижеры. Я успел восстановить для этой серии записи только девяти дирижеров. Вильгельм Фуртвенглер: Антон Брукнер – Симфония №5; Еуген Йохум: Людвиг ван Бетховен – "Торжественная Месса"; Эрих Кляйбер: Людвиг ван Бетховен – Симфония №3 (Героическая); Герман Абендрот: Людвиг ван Бетховен – Симфония №4; Увертюра "Эгмонт"; Георг Шолти: Густав Малер – Симфония №2; Отто Клемперер: Густав Малер – Симфония №7; Андрэ Клюэтанс: Жорж Бизе – Симфония №0, Гектор Берлиоз – Увертюра "Римский карнавал", Морис Равель – Испанская Pапсодия, Модест Мусоргский – Рассвет над Москва-рекой (вступление к опере "Хованщина"), Игорь Стравинский – "Жар Птица". Дмитри Митропулос: Гектор Берлиоз – "Фантастическая симфония"; Эрнест Ансерме: Русская музыка.
Я начал также работу над 4-й симфонией Густава Малера (Ио Винсент (сопрано), Амстердамский оркестр "Консертгебау" под управлением Виллема Менгельберга (живая запись 1939 года), но был вынужден остановить ее (мне запретили совместительство). Для этой серии я больше ничего не смог отреставрировать. А жаль.
В последствии, увлеченный творчеством великолепного пианиста Артура Шнабеля (Artur Schnabel), я отреставрировал для музыкальной редакции Всесоюзного радио 32 сонаты для фортепьяно Л. Бетховена, и позже они также были изданы на “Мелодии” (два больших альбома).
Пожалуй, самой трудной (из материалов, с которыми мне приходилось работать до того) для меня оказалась реставрация финала 5-й симфонии Антона Брукнера (Берлинский филармонический оркестр п/у Вильгельма Фуртвенглера) – архивная трофейная немецкая запись с концерта в Берлинской филармонии 25 и 28 октября 1942 года (“Мелодия”, Mono M10-42555-8 – двойной альбом).
Павел и я с нетерпением ждали, когда же наконец фонотека Телерадиофонда предоставит фирме “Мелодия” коробки с трофейными фонограммами. И как только получили фонограмму, сразу же принялись за работу.
По сути дела, мы первыми в мире услышали фонограмму этой симфонии.
Впечатление было неописуемым – потрясающая трактовка!
Замедленные темпы и длиннющие паузы, характерные для симфоний Брукнера, воспринимались естественно и органично.
К подобным историческим записям надо относиться с особой острожностью: если так случится, что не сохранится оригинал, реставрация должна оставить наиболее полное представление о годах записи, об исполнении и о тембрах. Поэтому моя задача заключалась в минимальном вмешательстве в фонограмму: модуляционные шумы полностью не удалял, шум магнитной ленты оставил, тембры не трогал.
Единственное вмешательство – в динамический диапазон. Я попросил Павла заблаговременно переворачивать страницы партитуры на два-три листа вперед – и одновременно пытался привести динамический диапазон к более естественному (динамический диапазон записи был очень сжат, а музыка Брукнера богата нюансировками, и мне приходилось микшировать вручную).
Старая фонограмма
Повышенный уровень модуляционных шумов и шумов ленты, нелинейные и частотные искажения, фон, “хлопающие” склейки и “подскоки” звука на них, нестандартная ширина ленты, изменение физико-механических свойств: деформация и “сабельность” ленты, ее хрупкость, осыпание рабочего слоя... В общем, целый праздничный набор любой архивной фонограммы.
Немецкая магнитная лента выпуска 1942 года была немного пересохшей, но в хорошем состоянии: не рвалась, перематывалась без выступающих витков, выпадений рабочего слоя не было и при воспроизведении он не осыпался и не пачкал головку воспроизведения. Мы довольно быстро сделали три части симфонии и вдруг засели на финале. Сразу же после вступления, после склейки на немецкой фонограмме звук начинал дрожать, качаться и дробиться. Для воспроизведения монофонической фонограммы (76 см/сек) я использовал стереомагнитофон.
Я пытался путем последовательной перезаписи на новую ленту (BASF) фрагментов музыки из левого и правого каналов выбрать лучшие варианты и затем последующим монтажом этих фрагментов устранить (или хотя бы уменьшить) дрожание звука. Слушать уже можно было, но все равно звук не так явно и заметно, но все же дрожал...
Мысль, что можно сделать лучше, не давала мне покоя. Я забрал немецкую ленту-источник и мой отреставрированный вариант в ГДРЗ и попросил своих коллег “проявить” ленту (существует такой метод), то есть провести анализ немецкой магнитной ленты, который показал отсутствие записи в разных местах по ширине магнитной ленты – магнитный слой есть, но записи в этих местах нет.
Было понятно, что фонограмму надо просканировать по ширине: попытаться воспроизвести ее более “узкими” головками, то есть хотя бы обычной стереоголовкой от бытовых катушечных магнитофонов. Но все эти головки для моей работы непригодны: необходимо было согласовать головку по всем параметрам со входными цепями лампового усилителя воспроизведения магнитофона МЭЗ-28.
И тогда я попросил приятеля Юрия Епишкина, разработчика магнитных головок, переделать одну из квадроголовок так, чтобы установить ее на ламповом магнитофоне МЭЗ-28.
Затем я установил переделанную головку на МЭЗ-28. А копии делал на другом магнитофоне (тоже МЭЗ-28) на магнитную ленту BASF на скорости 76 см/сек, чтобы легче монтировать). У меня оказался весь звуковой материал со всей ширины магнитной ленты-первоисточника. Оставался самый кропотливый этап: монтаж всех переписанных вариантов с разных лент в одну фонограмму.
Это и сегодня на PC довольно кропотливая работа, а тогда было очень трудно – приходилось монтировать не только музыкальные фразы, отдельные аккорды или целые ноты, но и части длиннющих нот. От точности вырезаемых фрагментов зависела незаметность монтажа и отсутствие так называемых “подскоков” звука. Но мне удалось все сделать (второй фрагмент демо-фонограммы позволяет вам услышать этот вариант).
Вильгельм Фуртвенглер
Я все равно остался бы самым счастливым человеком на Земле, если бы больше ничего не успел восстановить, кроме уникальной фонограммы этого величайшего дирижера прошлого столетия.
Хочу принародно поблагодарить Юру Епишкина, так как успешно выполненная мною 24 года назад реставрация финала 5-й симфонии Антона Брукнера и его заслуга. В 90-е годы 5-я симфония Антона Брукнера была выпущена фирмой “Мелодия” на CD, и я очень удивился: псевдоcтереовариант! Зачем? Она зазвучала хуже!! Потом ее выпустила еще одна российская фирма – звук еще хуже! Каждый, кто называет себя реставратором, считает, что имеет право “гробить” чужую работу: ему кажется, что музыка должна звучать на CD так, а не иначе.
А мне кажется, нет, я уверен, что симфония должна звучать так, как ее записали в 1942 году!
Вильгельм Фуртвенглер
Работа с компакт-кассетой
Смерть человека – всегда горе и трагедия. Суицид еще страшнее. Страшно, когда совсем молодые и талантливые ребята добровольно покидают жизнь. Саша Башлачев, Янка Дягилева...
Я впервые услышал их гениальные песни, записанные в домашних условиях в подвалах и на чердаках на очень плохих советских кассетных и катушечных магнитофонах и на очень плохой магнитной ленте. Работая над реставрацией их сохранившихся фонограмм, мне иногда казалось, что еще немного и я сойду с ума. Потому что сила воздействия их стихов и музыки была настолько велика, что весь мой многолетний опыт психо-эмоциональной самозащиты летел к черту.
Александр Башлачев
“На жизнь поэта”
Ну вот, ты – поэт, еле-еле душа в черном теле.
Ты принял обет сделать выбор, ломая печать.
Мы можем забыть всех, что пели не так, как умели.
Но тех, кто молчал, давайте не будем прощать.
Да, не жалко распять для того,
чтобы вернуться к Пилату.
Поэта не взять все равно ни тюрьмой, ни сумой.
Короткую жизнь – пять, шесть, семь кругов
беспокойного лада
поэты идут и уходят от нас на восьмой...
• Первый фрагмент
Оригинал моно (бытовая к/кассета) 1:41
• Второй фрагмент
Аналоговая реставрация, псевдостерео
(однополосное) (1992) 1:41
Общее звучание: 3:22
Александр Башлачев
Эту компакт-кассету для реставрации (для последующего выпуска на CD) мне принес из своего архива Саша Липницкий. Работу курировал Артем Троицкий. Как часто бывает, я не имею авторского экземпляра самого CD и даже не знаю, вышел он или нет.
Со слов Саши Липницкого, до меня компакт-кассета побывала в руках господина Тропилло. И в итоге на всей фонограмме песни “На жизнь поэта”... появилось множество равномерных низкочастотных стуков. Если их вырезать ножницами, то нарушается ритм. Надо было искать другой способ, и я вернулся к идее режекторного фильтра, который сам когда-то разработал для себя. Этот фильтр имел возможность автоматической режекции на выбранной вручную частоте Bеfore или After определенного уровня сигнала в этой частотной полосе. Можно было изменять ширину вырезаемой полосы, а также глубину режекции. Результат работы этого автомата вы услышите во втором отреставрированном фрагменте фонограммы: фонограмма не “резалась”, но этих стуков нет!
Что делать с тембром? Мне ужасно не нравилось звучание записанных на компакт-кассете фонограмм – звук плоский, разборчивость текста маленькая, повышенный уровень шума ленты, задувания и т. д.
И я решил не столько “восстановить” (громко сказано!) тембр голоса Саши Башлачева, сколько создать свой вариант звучания, и сделать его тембр таким, каким мне он казался. К тому же я сделал псевдостерео вариант. Насколько мне это удалось, судить вам.
Янка Дягилева
“Нюркина песня”
(живая запись с концерта из архива Егора Летова)
Общее звучание: 2:48
Разложила девка тряпки на полу.
Раскидала карты: крестик по углам.
Потеряла девка радость по весне.
Позабыла серьги, бусы по гостям.
По глазам – колючей пылью белый свет.
По ушам – фальшивой трелью белый стих.
По полям – дырявой шалью белый снег.
По утрам – усталой молью белый сон.
- Первый фрагмент
Оригинал моно (бытовая катушка,
скорость 19 см/сек)..............................0:51
Янка Дягилева
Небольшое отступление:
6 декабря 1995 года из Лондона в Москву в Телерадиофонд пришло письмо от Деборы Корал (Deborah Coral), ассистентки по маркетингу фирмы Cedar, с просьбой предоставить фрагменты фонограмм для цифровой реставрации. Я подготовил несколько сложных фрагментов, одним из которых и был этот первый фрагмент.
30 апреля 1996 года из Лондона вернулись отреставрированные фрагменты фонограмм.
К фонограммам прилагалось письмо. Оно было подписано контролером качества фирмы Cedar господином Дэйвом Джонсом (Dave Jones), который сообщил, что фонограммы содержат все виды проблем (я специально такие и подготовил!) и для их обработки использовались: AZ-1 (Azimuth corrector) + Нiss-2 + EQ + De-noiser (для более глубокого процесса обработки для уменьшения уровня шумов).
Вариантов реставрации было от двух до четырех.
Второй фрагмент – цифровая реставрация, выполненная в английской системе Cedar (1996), 0:31. Третий фрагмент – моя аналоговая реставрация, сделанная в 1989 году, псевдостерео (одноролосное), 1:23.
Мне, как и в предыдущем случае, также не нравилось звучание фонограммы (запись с концерта), которую привез Егор Летов, – монофоническая фонограмма была записана на стереомагнитофоне с неотстроенными каналами, неестественные тембры, разборчивость текста маленькая, частотные и нелинейные искажения, повышенный уровень шума ленты, задувания, противофазы на звуке “С” и так далее...
Я создал свой псевдостереовариант звучания таким, каким мне он казался на основе моего опыта реставрации других записей Янки Дягилевой (они также вышли на виниле, и потом, видимо, на CD).
Насколько мне это удалось, опять же судить вам. Как и случае с записями Саши Башлачева, я не имею авторского зкземпляра CD Янки Дягилевой.
Song Песня советских пионеров
Фонограмма из архива “Радио Ретро”.
Для меня до сих пор остается загадкой, как в ГДРЗ при переписи аналоговой фонограммы на DAT магнитофон удалось внести в студийную, хорошего качества фонограмму такие помехи. Это звуковой файл я поместил на сайте, чтобы познакомить читателей журнала "Шоу-Мастер" с возможностью цифровой реставрации в немецкой программе tripleDAT.
Первый фрагмент – оригинал моно (1955); 0:32; второй фрагмент – мono (2002, программа tripleDAT), 0:32. Общее звучание: 1:14.
Песня Советских пионеров
Работа с пластинками
Мария Максакова (пластинка на 78 об/мин). Это пример того, как влияет на качество звука используемая вами техника.
Первый фрагмент – оригинал моно (1955) – профессиональная головка TDM 65 (EMT), 0:54; второй фрагмент – перепись без реставрации, моно (1980), головка Telefunken на 78 об/мин, 0:54. Общее звучание: 1:48. Обратите внимание – это перепись другой головкой. Мы слышим запись примерно такой, какой ее слышали на своих проигрывателях и радиолах наши отцы и деды. Эта запись, на мой взгляд, не требует никакого дополнительного вмешательства реставратора. Я предпочту слушать эту пластинку именно в таком звучании. Временами прослушивается рокот – это недостаток проигрывателя. Если тонарм с такой головкой установить на профессиональном грамстоле, то, естественно, никакого рокота не будет.
Мария Максакова
Wet playing – мокрое проигрывание
Проблема высококачественного воспроизведения долгоиграющих пластинок для последующей реставрации фонограммы волновала меня всегда. Рассматриваешь поверхность долгоиграющей пластинки, которую принес филофонист: на вид она как новенькая, идеально чистая, а начинаешь проигрывать – скрипы и скрежет, словно ее по песку катали.Пересмотрел уйму патентов. Речь в них не шла конкретно о реставрации, а просто о прослушивании долгоиграющих пластинок. Предлагались конструкции ванночек (различных форм и конструкций) для чистки и мойки долгоиграющих грампластинок, заполняемых разными жидкостями и смесями. Но все это мне не нравилось, потому что любой филофонист знает наперечет все щелчки и не дай бог появиться еще одному.
Я не стал повторять приемы, изложенные в различных патентах, – и нетехнологично, и дорого. Но идея воспроизведения смоченной пластинки привлекала меня все больше и больше. И я стал экспериментировать над таким воспроизведением на собственных долгоиграющих пластинках.
Выяснилось, что пока эта самая скрипучая пластинка крутится смоченной, звук значительно чище, но вода быстро испаряется, пластинка высыхает неравномерно и скрипы и скрежет вновь появляются, но с еще большей силой.
Вот тогда-то и родилась идея создать такое устройство, которое позволяло бы при воспроизведении долгоиграющей пластинки ее постоянно смачивать дистиллированной водой, которая не оставляет следов.
По моему эскизу специалисты из механической мастерской ГДРЗ выточили необходимые детали – я их сам собрал и установил на грамстол EMT 927. Сегодня я продолжаю использовать эту “примочку” в моей домашней аппаратной на венгерском грамстоле SL101 (см. фото).
Я всегда переписываю пластинку в двух вариантах: сухом и мокром, потому что смоченные пластинки некоторых зарубежных фирм скрипят от воды еще больше.
Однако чаще всего результат мокрого способа воспроизведения просто потрясающий!
Иногда даже нет необходимости делать последующую реставрацию – нужно только воспроизводить пластинку мокрым способом и одновременно переписывать ее на аналоговую (цифровую) ленту или загонять ее в компьютер!
Но давайте послушаем!
Это четыре примера (As is) сухого и мокрого проигрывания долгоиграющей пластинки.
Первый фрагмент – песня Мальвины из фильма “Приключения Буратино”. Стерео (сухая пластинка: 1:20 + мокрая: 1:20). Переписанная с применением мокрого проигрывания, запись требует дополнительной реставрации. Второй фрагмент – Вам знакома эта зарубежная певица? Моно (сухая пластинка: 0:18 + мокрая: 0:18). Третий фрагмент: Гарри Нильсон (Good for God). Стерео (сухая пластинка: 0:45 + мокрая: 0:45). Общее звучание: 4:50. Анна Герман (долгоиграющая пластика фирмы “Мелодия”). Первый фрагмент – оригинал Стерео (сухая пластинка) 0:47; второй фрагмент.
Wet playing
Анна Герман
Псевдо стерео
Как это делается?
Посмотрите на фотографию. В высокий стакан наливаю воду, она по отверстиям разного диаметра в нижней части полой трубки, выходящей из стакана, капает на пластинку и под действием центробежной силы постепенно растекается (это может занять несколько минут) по всей поверхности пластинки. Но неравномерно. Медицинская стерильная марлевая салфетка распределяет эту воду по пластинке тонким слоем – то есть вода заполняет всю поверхность пластинки от этикетки (она остается сухой) до бортиков. Кончик иглы (см. рис.) звукоснимателя постоянно находится в канавках пластинки, заполненных водой. По мере необходимости в стакан добавлятется вода.
Если вы рискнете повторить мою технологию, которуй я пользуюсь более 20 лет, будьте очень внимательны и осторожны: если вода попадет внутрь проигрывателя, плакал ваш граммофон!
Головка воспроизведения вашего граммофона тоже не должна соприкасаться с водой.
Псевдостерео
Проблема стереофонизации монофонических фонограмм существует не только в нашей стране, но и за рубежом: одно время почему-то считали, что если долгоиграющая пластика стерео, то она не должна включать в себя монозаписи.
С внедрением стереовещания в нашей стране обнаружился дефицит стереофонограмм. Технологии не было. За основу была взята самая простая схема из книг немецких авторов “Техника стереофонии”, Вольфганга Хоега и Клауса Вагнера, Берлин, 1970 и "Основы стереофонии” Вольфганга Хоега и Герхард Штайтке, Берлин, 1972. Эти книги я рекомендую не только прочитать, но глубоко изучить и по возможности использовать всем звукорежиссерам. Принцип стереофонизации заключался в следующем.
Монофоническая фонограмма одновременно подавалась на две линейки микшерного пульта – один сигнал напрямую, второй – через линию задержки. И затем оба сигнала проходили через стереопанорамник, включенный в режиме MS. В то время все микшерные пульты фирмы Tesla (теперь это Словакия) имели блоки панорамирования EBS-221, позволяющие панорамировать на пульте монофонические и стереофонические сигналы (AB, XY или MS) с возможностью регулировки направления и ширины стереобазы.
Можно плавно “растянуть” от нормальной до сверхбазы или сжать существующую ширину базы до точечного источника звука. Или плавно перемещать этот точечный источник звука по базе от нормальной до сверхбазы влево или вправо. Можно также плавно перемещать музыкальное изображение с определенной шириной базы влево или вправо или плавно поменять местами стороны музыкального изображения. Я всегда использовал режим MS после ревербератора (пластинчатого или цифрового). Дело в том, что все цифровые ревербераторы создают на своем выходе не стерео, а псевдостерео реверберацию, и она начинает “перекашивать” (после одного аккорда она может сместиться влево, после другого – вправо, может самопроизвольно летать, создавая “порхающее” эхо, что для классической музыки просто не допустимо, и так далее).
В 1970-х годах в распоряжении звукорежиссеров и реставраторов в СССР был только один тип задержки – петля магнитной ленты. Сигнал записывался на магнитную ленту и одновременно воспроизводился несколькими головками. Поскольку расстояние между головками зависело от их конструкции и физических размеров, то минимальную задержку можно было получить около 24 мс. Чтобы создать довольно хорошее диффузное поле, ее было достаточно.
Много ли при такой довольно значительной задержке поэкспериментируешь?!
Потребность в новых, нестандартных, в том числе и многополосных, методах обработки возникала у многих зарубежных звукорежиссеров и тон-инженеров, потому что эти методы представляют интерес не только с инженерно-технической точки зрения, но и близко касаются психологии слухового восприятия стереофонического эффекта, эстетической оценки звукозаписей и новых возможностей звукорежиссуры. Меня же всегда тянуло к многополосной технологии – было очень заманчиво получить новые технологические возможности при сведении многоканальных записей, мастеринге или реставрации готовой фонограммы...
Если в 70-х и в начале 80-х не было возможности разработать хотя бы рабочие макеты многополосных устройств, то имитировать их работу позволяла уникальная возможность гибкой коммутации оборудования, уже имеющегося в аппаратной реставрации № 3.
НИКФИ разрабатывал новую цифровую задержку, в которой предусматривался минимальный шаг в 1 мс. Я уговорил разработчиков сделать его еще меньше (хотя бы, 0.1 мс), и такая цифровая линия задержки (правда, еще 12-разрядная) вскоре стала серийно выпускаться в Чебоксарах.
Закупило их и ГДРЗ. Установка и подключение новой техники требует много времени, я этим воспользовался и собрал все купленные задержки для проверки в свою аппаратную – наконец-то я на практике смогу попробовать создать 15 вариант псевдостерео. Что из этого вышло – судить вам.
К сожалению, это единственный и случайно сохранившийся демо (не самый эффектный), но другие просто исчезли из моей аппаратной.
Читатели "Шоу-Мастера" могут заметить: мы используем похожие принципы сегодня.
И начнут перечислять типы компьютеров, свое железо и софт, и так далее, и так далее...
Ну и молодцы! Но вы это делаете сегодня. А я все, о чем успел рассказать с этой небольшой статье, использовал многие годы до того! И в аналоге!
Последняя новость для владельцев продукции немецкой фирмы Creamwarе (карты Elektra, Luna, Pulsar, Scope).
Команда “triple-ART”, московская группа поддержки продукции Creamware, включающая в себя команду “Рос Аудио Сервиса”, звукорежиссеров, звукоинженеров и программистов, решила начать собственную разработку некоторых устройств для SFP (SCOPE Fusion Platform). В течение года-полутора будут разработаны новые устройства для сведения и мастеринга фонограмм, а также некоторые устройства мониторинга.
Линейка устройств будет состоять от простых однополосных устройств до сложных многополосных.
Все устройства (в виде проверенных макетов) использовались мною многие годы. О некоторых принципах и возможности их работы я уже рассказывал на страницах нашего журнала. Главный программист и реализатор – Алексей Лукин.
Одну из его ранее выполненных (на мой взгляд, очень удачных) разработкок (“RightMark Audio Analyzer“) вы найдете по этому адресу: http://audio.rightmark.org.
Если у читателей журнала есть идеи других устройств, которые вами уже проверены на практике, пишите.
mp3 к статье:
Вильгельм Фуртвенглер
Александр Башлачев
Янка Дягилева
Песня Советских пионеров
Мария Максакова
Wet playing
Анна Герман
Псевдо стерео
ОРИГИНАЛ СТАТЬИ
TORENS
